История керамики: тесный домик, комары для внутренней гармонии и несчастный чаевед

Собственно, корейцы уже давно считались авторитетными гончарами в Стране Восходящего Солнца: особенно прославился, как уже упоминалось в рассказе о японской керамике, некий Танака Тёдзиро, которого считают родоначальником стиля раку. На пару с сэнсэем Сэн-но Рикю они стали главными популяризаторами обновленной чайной церемонии. Все началось с того, что сэнсэй-чаевед решил эту церемонию сделать проще, но строже: долой ненужные, хоть и красивые прибамбасы, которые придают ходу мысли непростительную небрежность: нам не нужна показуха и досадный солнечный свет, уберем излишества и спрячемся под сенью дерев. Ну, или просто под сенью.

В качестве практического выражения своих идей Рикю конкретно доработал тясицу – чайный домик, в котором, по его мнению, только и можно с толком и расстановкой нормально попить чайку. Никаких шикарных хором, красных дорожек и прочих аристократических пышностей: вот вам сначала скромный тенистый садик, дальше – тропинка, мощеная камнем, а потом и домишко – площадью примерно на восемь квадратов, небольшая такая комнатка. (Скромность украшает дзэн-буддиста: по легенде, как-то раз в таком помещении собралось восемьдесят четыре тысячи поклонников проповеди Шакьямуни, и никто не жаловался. Как говорят в Японии, в тесноте, да не в обиде).

Кроме всего прочего, дверной проем в домике был очень низким – внутрь приходилось чуть ли не заползать на коленях. Опять-таки –  скромность и смирение, да и самураям, буйным головушкам, приходилось оставлять свои вострые мечи снаружи – не будешь же с ними корячиться в узком проходе: и вообще, долой посторонние мысли, лучше медитируй на ходу.

Для пущего медитативного настроения служил и нарочитый полумрак в помещении: считается, что правоверные японцы очень любят и ценят в быту искусственные сумерки – дескать, только в такой обстановке можно обрести истинное просветление, вот такой вот парадокс. (Известный японский писатель Дзюнъитиро Танидзаки по этому поводу даже наваял эссе «Похвала тени», где доверительно сообщил, что для достижения полной внутренней гармонии необходимы «полумрак… и такая тишина, чтобы ухо различало даже комариное пение». Правда, сие сказано не совсем про чайный домик, но для настоящих эстетов это не критично).

В такой замечательной обстановке кроме принципа ваби-саби прекрасно постигался и еще один истинно японский постулат – накаима, «вечное теперь». В европейской культуре со времен древних греков обычно считается, что настоящего не существует (типа «ложки нет» в «Матрице»), а у японцев – наоборот, есть только «середина настоящего момента», то есть на самом деле ложка ого-го какая и надо ею активно пользоваться. В качестве ложки Сэн-но Рикю предложил чашку: ее типаж, представленный Танака Тёдзиро, прошелся как нельзя впору, а привезенные с материка корейцы делали именно то, что нужно.

Чосонские чашки в стиле пунчхон с неровностями стенок и потеками глазури в какой-то момент стали едва ли не эталоном, а сейчас некоторые из них имеют статус «национального достояния» Японии…