…Вслед за флорентийцами в Европе относительно успешную попытку создать собственный фарфор совершили французы: это случилось в XVII веке. Сначала в Руане, а потом в Сен-Клу были образованы «фарфоровые мануфактуры», где выпускался так называемый «мягкий» фарфор, который, по уверению современников, был ну о-очень похож на настоящий. Видимо, этого очень хотелось тогдашнему французскому лидеру, королю Людовику XIV: однако, судя по всему, изделия, произведенные на королевских предприятиях, были все-таки если не подделкой, то имитацией китайской аутентичной посуды – от качества черепка до цвета декора. А первым настоящим фарфором, произведенным в Старом Свете, принято считать фарфор немецкий – а если точнее, то мейсенский. История его появления достаточно интересна.
| …В конце XVII – начале XVIII века Саксонией, в составе которой находился город Мейсен (Майссен), правил курфюрст Август Сильный. Был он не слишком большого ума мужчина, однако имел массу здоровья (запросто гнул различные металлические предметы, попадавшиеся под руку), несомненный успех у дам (ему приписывают столько внебрачных детей, сколько дней в году), а также кучу всяческих амбиций, и в связи с такой ситуацией ему, что вполне естественно, требовалось много-много денег. Нет, конечно, Август был дядька не совсем чтобы бедный, но вот съездил он как-то в Париж, ко двору Людовика XIV, посмотрел там по сторонам – и понял, что на фоне короля-солнца выглядит дремучим провинциалом и сущим нищебродом. Стремясь привнести в облик своего Дрездена как можно больше парижского гламура, курфюрст начисто обобрал саксонскую казну, но денег на разухабистые гульки все равно постоянно не хватало. В поисках необходимой наличности Август стал заниматься всякими авантюрами; времена тогда были еще достаточно дремучие, и в какой-то момент он на полном серьезе обратился за помощью к алхимикам, дабы те побыстрее наделали из подручного мусора побольше золотишка. Вскоре в поле его зрения попал некий Иоганн Фридрих Бёттгер – молодой, да ранний ученик берлинского аптекаря, разгильдяй, повеса и мастер морочить дуракам головы. Согласно легенде, как раз в то время по Европе бродил могучий адепт герметических наук и гигант алхимической мысли по имени Ласкарис, человек без родины и без возраста; повстречав Бёттгера, он восхитился познаниями юного Иоганна Фридриха в области способов обретения философского камня и тут же в качестве гуманитарной помощи отгрузил ему из личных запасов энное количество волшебного порошка (тинктуры) для трансмутации (обращения) всякого хлама в чистое золото. Естественное недоверие неофита Ласкарис преодолел, продемонстрировав на деле, как работает чудесный «порошок проекции» (научив показывать фокусы). Восхищенный Иоганн Фридрих тут же поскакал хвастаться, какой он теперь крутой чародей-алхимик: на предупреждение, данное напоследок адептом герменевтики, что не надо так уж слишком выеживаться, внимания легкомысленный юнец не обратил. Ну и доскакался: слухи о ловком берлинском ухаре-аптекаре дошли до ушей тамошнего начальника, прусского короля Фридриха I, который повелел свинтить сорванца и отобрать у него тинктуру. Доброжелатели предупредили Бёттгера об этом прискорбном обстоятельстве: тот перепугался и дал деру в сторону Саксонии, откуда был родом. Август Сильный встретил его с распростертыми объятьями, выдал титул барона, суточные, подъемные и пиво за вредность, а также пообещал не выдавать пруссакам. (Надо сказать, что король Фридрих, который тоже обожал гомерические гулянки во французском стиле и тоже грохал на это дело все свои и государственные бабки, долго не оставлял попыток вернуть алхимика на подконтрольную ему территорию: скандал был большой, дело едва не дошло до войны). Бёттгер, видя, что на исторической родине к нему относятся хорошо, приободрился, снисходительно пообещал Августу златые (в прямом смысле) горы – и ушел в длительный запой. (Дело было в 1701 году, парню стукнуло девятнадцать – молодой, что с него взять). Курфюрст пару раз намекнул ему, что загулы – хорошо, но и работать тоже нужно, потом устроил ревизию, обнаружил, что на проекте скорого обогащения и конь не валялся, разгневался и засадил бедолагу Иоганна Фридриха в казенный дом, предупредив, что не выпустит его оттуда, пока тот не организует производство золота хоть из воздуха, хоть из собственного дерьма, но в промышленных масштабах. Так бы и сгинул в мрачном узилище непутевый алхимик, и близко не подобравшись к открытию секрета изготовления фарфора (искал-то он совсем другое), не попадись ему на жизненном пути гораздо более серьезный и ответственный гражданин со звучным именем Эренфрид Вальтер фон Чирнхаус… Автор статьи: И. Потапов. | 
|
