…Как уже было сказано, первая буддистская промо-акция в Корее состоялась в четвертом веке нашей эры: однако по-настоящему бравые монахи развернулись на полуострове примерно веке в седьмом.
 
| Тут хочется заметить, что буддизм пришел в Корею из Китая, однако сами корейцы, хоть и не отрицают данного факта, предпочитают акцентировать внимание на другом просветительском аспекте – а конкретно на том, что именно они первыми донесли тонкости этой красивой и многогранной религии до японских варваров. Сами сыны Ямато с этим не спорили и не спорят, однако их, пожалуй, несколько удивило бы другое утверждение: современные корейскоязычные авторы (в том числе и всякие доктора с профессорами) уверенно говорят о том, что никто иной, как отважные, независимые и интеллектуально продвинутые корейские буддисты, помимо этических и провиденциальных преимуществ учения Шакьямуни объяснили японцам, что такое боевые искусства, изобрели японскую национальную борьбу сумо и заложили основы Хагакурэ – кодекса японских же самураев. Да и вообще, кто такие эти самураи, кто такие всякие там шаолиньские мастера дрыгоножества и рукомашества? – вопрошают гордые корейцы, заносясь в заоблачные (а то и в «гибельные», как говаривал Михаил Афанасьевич) выси. Вот был у нас аутентичный корейский Хваран – знаменитая религиозно-боевая молодежная организация, «цвет юности», оттуда всё и пошло, а вы все – так, подражатели и эпигоны. (Что ж, каждый кулик свое болото хвалит: еще один претендент на место рождения слонов). В пионерско-комсомольскую ватагу (ну, или дружину) хваранов принимали подростков 12-17 лет; в процессе обучения они прилежно читали буддистские сутры, усердно дубасили друг друга пятками и кулаками, обучались врачеванию и основам управления государством, сочиняли стихи, а также звонко распевали магические песни с целью нанесения в бою морального и физического урона противнику и разгона различных вредоносных демонов – короче, вели вполне интеллектуальный образ жизни. Подготовленные таким затейливым манером хвараны сделали очень многое для объединения Кореи под общим руководством государства Силла (это случилось в 668 году), а потом по праву заняли там ведущее положение – в среде как государственной, так и партий… то есть религиозной элиты. Молодежь смело ломала старые традиции – в том числе и в искусстве: тут нас интересует, конечно же, керамика. Формы сосудов усложняются, а декор становится изысканнее: широко используется буддистская символика. Цветы, цветочки, завитушки и загогулинки (не обошлось тут и без свастики: в буддизме, как известно, это символ совершенства, мандзи), наносимые специальными штампами на непросохшую посуду, сплошным орнаментом покрывали изделия корейских гончаров того времени… Из Поднебесной (опять-таки вместе с буддизмом) пришла мода на сосуды, покрытые цветной глазурью – в эпоху Тан особо популярен был выпускаемый китайскими мастерами знаменитый сяньцай. К девятому веку керамисты государства Объединенное Силла поставили на поток производство двух видов изделий, имеющих «каменный» черепок – покрытых свинцовой и пепловой глазурью. Свинцовая глазурь с красителями была относительно легкоплавкой – с ней работали при температуре в печи 800–900 градусов по Цельсию, так что горшок или кувшин сначала подвергался серьезному обжигу без декора, потом наносился красочный слой, а дальше огонь убавляли и посуду снова совали в печку: в результате получался серый или зеленоватый цвет. В состав пепловой глазури по инструкции должны были в обязательном порядке входить собственно пепел (то есть зола, получавшаяся в результате сжигания растений определенного сорта) и полевой шпат; ею покрывали сформованное и высушенное изделие, которое обжигали при высокой (до 1200 градусов по Цельсию) температуре, причем только один раз: при этом глазурь привольно растекалась по поверхности сосуда, покрывая его красивым прозрачным тонким слоем, а черепок, в свою очередь, спекался в очень прочную массу, по крепости действительно схожую с камнем… Автор статьи: И. Потапов. | 
|
