История керамики: славный город, сладкий яд и бегающие белочки

…Со времен империи Тан началась слава двух очень известных центров производства фарфора. Первый – Чаннаньчжэнь, который позже, в период Сун, стал называться Цзиндэчженем: в какой-то момент на вазах и тарелках кто-то взял моду ставить лейбл «Изготовлено в царствование императора Цзин-дэ», который прославился до такой степени, что пришлось в его честь переименовать город, стоящий на брегах полноводного озера Поянху, откуда по многочисленным рекам, речушкам, а также каналам, прорытым трудолюбивыми китайцами, можно было без особых проблем доставить изготовленную продукцию куда угодно. Кроме того, как раз неподалеку обосновалась та самая гора Гаолин, что замечательно богата тем самым каолином – в смысле, каолиновыми глинами. Цзиндэчженьские изделия из фарфора отличались исключительно высоким качеством – «ослепительные, словно снег, тонкие, будто лист бумаги, прочные, как металл». Данный лейбл стал известен по всему миру; к разговору о нем мы еще вернемся – ведь мастера из тех краев творили долго и плодотворно – и сейчас, кстати, тоже творят (нынешние китайцы прилежно восстановили то, что было напрочь поломано по велению Великого Кормчего и собственного всепоглощающего энтузиазма во времена хоть и развеселой, но весьма страшной «культурной революции»).

Керамика ручной работы

 

 

Керамика

 

 

Керамика Китая

Еще одним крупным центром производства фарфора был город Динь, где тоже имелись значительные залежи каолиновых глин: тамошняя оригинальная продукция времен Тан отличалась тем, что имела слегка желтоватый оттенок (цвета слоновой кости), – в отличие от цзиндэчженьской, которая была совершенно белоснежной (ну, с легким голубоватым отливом).

Но не единым фарфором жили китайские керамисты в золотые времена Танской империи. Как всегда, особое место занимала погребальная скульптура: танские мастера вдохновенно продолжали традиции прошлого, с горящими здоровым блеском глазами ваяя разнообразные фигурки, фигуры и фигурищи для последующего запихивания под землю: они обычно делались либо из обычной глины, либо из так называемой «каменной массы», которая в результате обжига получалась однородной, плотной и довольно тяжелой – что-то вроде фаянса или майолики. Ну и, безусловно, сверху это все обильно поливалось разноцветной глазурью – на любой вкус: белой, красной, желтой, коричневой, зеленой, какой угодно. По сравнению с ханьскими статуэтками танские подросли – до метра и более. (Жить снова стало лучше, а посему – размахнись рука, раззудись плечо: даешь крупногабаритную скульптуру).

Изобразительная тематика керамического пост-жизненного великолепия танской эпохи весьма вариативна: в то время на мировоззрении китайцев сказывалось безусловное превалирование поэтического взгляда на проблемы жития и бытия. Поэтами были буквально все: поэзией было пропитано буквально всё. Об этой всеобъемлющей пропитанности сладким поэтическим ядом говорит тот факт, что китайские чиновники, сдавая экзамены на высшие государственные должности, должны были, кроме всего прочего, ваять рифмованные эссе на тему собственного отношения к «фразам» типа «откажитесь от всех наук, и вы будете свободны от всех забот»; «на восточных склонах летает феникс»; «созревание деревьев может изменить песнь совы»; «сноровка всегда у того, кто предпочитает черепицу».

Понятно, что в такой обстановке человеку нормальному было тяжело: опиум и всякие прочие подобные бяки появились в Китае позже, а посему процветало повальное пьянство. Квасили до изумления и умопомрачения: к примеру, обладатель высшего звания в Академии Ханьлинь (императорской канцелярии) Ли Бо (он же по совместительству поэт, в мировой культуре стоящий в одном ряду с Данте, Пушкиным и Шекспиром) допился до того, что потонул, пытаясь в невменяемом состоянии выловить отражение луны из наполненной ночной печалью водной глади.

Другие же великие поэты той эпохи (Ду Фу, Бо Цзюйи) от собрата не отставали; им подражали современники поэтическим уровнем поменьше, но имущественным побольше, поэтому можно представить, какой керамикой были забиты гробницы богатых и знатных чиновников. Богатство местной и иноземной флоры и фауны, кривляющиеся комедианты и по-забавному пузатые купцы, воины с выпученными от боевой натуги глазами и томные, хоть и немножко продажные барышни, кокетливо опустившие долу свои милые очи… Немножко прозы: стада тучных буренок, отары кучерявых овец, толпы кротких свинок, стаи гусей, лебедей и прочей дичи – ведь и на том свете достойному чиновнику захочется чего-то пожрать, то есть покушать. Лошади, собаки: на одних – покататься, с другими – на охоту. Роспись на фарфоровых цзиндэчженьских вазах: озера, горы, деревья… белочки на ветвях: куда уж без них. Ну и драконы, драконы, драконы… большие и маленькие, страшные и не очень, с огнем или без; а еще фениксы, люди с головами бегемотов и прочая фентэзи. И все это – на высоком художественно-керамически-разноцветном уровне, позволяющем по достоинству оценить искусство мастеров блестящей эпохи Тан…

Автор статьи: И. Потапов

 Эпоха Тан

 

 

Керамика эпохи Тан

 

 

Китайская керамика

Контакты